История и практика дистанционной терапии

Рамки действия соглашений

---

Безопасность в психотерапии двунаправленная. Она должна гарантироваться и клиенту, и терапевту.

В классической терапии, которая безраздельно господствовала до октября 1972 года, обеспечение безопасности было физическим. Клиент жестко помещался в рамки психотерапевтического кабинета, терапевт вел бумажные записи и строил картотеку, по одному ему ведомой кодификации. Разобраться во всем этом можно имея реальный, металлический, ключ, массу свободного времени и возможность вести перекрестную расшифровку, проверяя свои гипотезы на реакции живого клиента.

Отель Hilton Washington, Проект: Уильям Б. Тейблер. Коннектикут-авеню, 1919, северо-запад, в районе Адамс Морган в Вашингтоне, округ Колумбия. Пример бруталистской архитектуры 60-х. Строился с 1962 по 1965 год, место покушения на президента Рейгана в 1981 году.

Навредить можно было только лично и целенаправленно, что несколько снижало опасения сторон относительно отдаленных последствий неудачных, прерванных или не состоявшихся терапий.

Технические записи сеансов долгое время были под запретом, хотя и практиковались вне легального поля.

В начале 40-х годов Карл Рэндом Рождерс, один из лидеров гуманистической психологии, переживавший остракизм психологического сообщества США и пользуясь этим статусом изгоя, начал делать первые аудио записи сеансов для последующего исследования и анализа. Что помогло ему написать несколько важных для терапии книг и тем продвинуть применение разработанной им клиент-центрированной терапии.
Развивший его теорию Альберт Эллис пошел дальше своего теоретического наставника. Он начал монтировать фрагменты и рассылать коллегам в качестве примера эффективности разработанного им метода и материала на котором можно было освоить рационально-эмотивную терапию.

интересный факт: есть единственная запись голоса Зигмунда Фрейда, сделанная BBC в 1938 году

Дальше всё случилось как с коротковолновыми станциями университетских кампусов, транслировавших с начала 60-х рок-музыку.

Чем дешевле было звукозаписывающее оборудование, тем чаще терапевты стали спрашивать у клиента разрешения “записывать сеансы”. Записи дополняли о обогощали практику, в психиатрии их можно использовать в качестве элемента доказательства аффективных состояний совершения преступления или вынесения вердикта о дееспособности. Обычная практика предуспатривала дополнение в виде текстовой рашифровки наиболее значимых моментов стенографистом и оформления его работы в распечатанный документ для архива.

Так продолжалось до начала “нулевых”, когда появилась возможность относительно дешевой передачи и хранения больших объёмов “сырых” данных терапии в виде аудио и видеозаписей. Некоторые школы психотерапии предложили принять их как терапевтический “бустер”. Просмотр и прослушивание прошедших сеансов якобы ускоряет процесс самопознания и сокращающий время терапии. При всех сомнительных доводах эффективноости “повторного проживания” у такого подхода была, есть и будет опасность утечки чувствительных данных как клиента, так и терапевта, работающего с принятием самых травмирующих ситуаций, переживаний и коллизий личности.

Не смотря на кажущуюся простоту технологий персональной трансляции, сейчас практически невозможно технически безопасные прослушивание и просмот вне специальным образом оборудованного помещения.

Поэтому в сеансах я стараюсь приблизится к “Zero Emission” (“Отсутствие излучения”)

• по возможности минимизирую использование публичных коммуникационных сервисов;
• делаю записи на бумаге;
• веду каталог клиентов, учет сеансов и опорные записи с использованием защиты клиента от случайной деанонимизации.

Клиент обладает правом полной самостоятельности в выборе равнозначного отношения к безопасности терапии.